Спасали не страну, а свои карманы

Больше всего претензий общества к реформаторам вызывают приватизация, залоговые аукционы. Но чтобы понять истинные замыслы отцов реформ, надо посмотреть на другие их дела, считает известный экономист, экс-советник Президента РФ Андрей Илларионов

Корр.- Указ Ельцина о залоговых аукционах тоже, помнится, появился в августе. 95-го. А в «черном» августе 98-го и вовсе грянул дефолт. Страх перед дефолтом с тех пор в крови россиян. Боялись его осенью 2008-го, сейчас опять всерьез опасаются в связи с ожидаемой второй волной кризиса. Вы, помнится, единственный из команды реформаторов публично заявили тогда о грядущей неминуемой катастрофе. Еще в июне 1998 года сделали обстоятельное заявление прессе: «ДЕВАЛЬВАЦИЯ РУБЛЯ НЕИЗБЕЖНА. НО ЕЕ ЦЕНА МОЖЕТ БЫТЬ РАЗНОЙ». В начале июля опубликовали свое «Последнее предупреждение». Жаль, что многие, в том числе и я, не прислушались, поверили мантрам Ельцина и его команды, мол, не бойтесь, россияне, дефолта не будет. На чем вы основывались в своих апокалиптических предостережениях?

Илларионов. - Две основные причины. Первая – чисто экономическая. Анализ бюджетной и денежной статистики показывал, что при продолжении прежней финансовой политики девальвация рубля абсолютно неизбежна. Вторая – внешний пример, пример Индонезии. Там в начале мая 1998 г в результате девальвации рупии произошло не только крушение

политического режима, отставка президента, но и кровавые столкновения. Была уничтожена собственность многих банков, ресторанов, магазинов, погибло более 3 тысяч человек. Возможность кровавых столкновений в результате экономических катаклизмом для меня была наиболее важным фактором, заставившим меня публично говорить о неизбежности девальвации.

- А власть перед этим предупреждали?

- Неоднократно. Я предупреждал практически всех, с кем мог встретиться. Минфин, администрацию президента, Чубайса, который тогда был спецпредставителем президента по связям с международными финансовыми организациями. Говорил Чубайсу, что он должен быть заинтересован более, чем кто-либо другой, чтобы избежать политического катаклизма. Предупреждал Гайдара, Кириенко – тогдашнего премьер-министра. Но результатом стало то, что совершенно случайно на одной из встреч знакомый банкир, в банке которого руководство администрации президента и правительства Российской Федерации держало свои депозиты, спросил меня: вы не знаете, что происходит? Почему они поменяли свои депозиты из рублевых в долларовые? И назвал фамилии тех людей, с кем я за две недели до того говорил о неизбежности девальвации и необходимости осуществления шагов по спасению страны.

Тогда я понял, что страну они спасать не собираются, никаких мер по мягкой девальвации рубля не будут принимать – тогда еще была такая возможность, и рубль к доллару, возможно, обесценился бы лишь в полтора-два раза, а не в четыре, как это позже случилось. Они занимались только одним – спасением своих личных средств, набиванием собственных карманов. Тогда я прекратил частные разговоры и стал говорить об этом публично. Эту огласку потом ставил мне в вину Чубайс. Но я считал молчание предательством по отношению к десяткам миллионов российских граждан, которых власти попросту обманывали.

- И как отреагировала власть на ваши заявления?

- Попытались дискредитировать. 2 августа 98-го руководитель Центробанка Дубинин проводил пресс-конференцию в правительственном Белом доме. Пришло около 300 журналистов. Дубинин говорил, что все под контролем, девальвации не будет. Его спросили о прогнозах Илларионова. Дубинин ответил, что он, мол, пытается специально обрушить рубль, чтобы его жена на чикагской бирже заработала на падающем рубле. Это была ложь. Много лет спустя Ирина Ясина, работавшая тогда руководителем пресс-службы Центробанка, призналась, что эта история была придумана ею на встрече с Дубининым, его первым замом Алексашенко и высокопоставленным сотрудником Центробанка Киселевым. Якобы в виде шутки. Когда же Ирина услышала, что Дубинин повторил эту якобы шутку на полном серьезе журналистам, у нее не хватило смелости тут же дезавуировать ее.

Увы, клеветать на других людей, пытаясь представить себя в выгодном свете – это их фирменная черта. Сколько грязи выливалось на Бориса Федорова, Григория Явлинского, Галину Старовойтову, Ивана Силаева, Павла Вощанова!

- Вот и Ельцин до последнего «шутил», уверял народ, что все спокойно, никакой девальвации не будет. Он сам-то верил в это?

- Ельцин сделал знаменитое заявление 14 августа 1998 года, в пятницу, около двух часов дня, когда прилетел в Великий Новгород. В аэропорту журналисты подбежали, и он сказал эту фразу. Думаю, что он находился под впечатлением заклинаний Чубайса,

Гайдара, Кириенко, Дубинина – о том, что девальвации не будет, что правительство и Центробанк делают все необходимое, что пришел кредит МВФ. Гайдар рассказывал откровенную неправду журналистам, бизнесменам, банкирам, специалистам, что теперь, после получения кредита МВФ девальвации не будет. Очевидно, находясь под впечатлением этих заявлений Ельцин, скорее всего, и воспроизвел это фальшивое утверждение. О том, что ситуация была совсем другой, он узнал 16 августа, когда после совещания в Белом доме Кириенко прибыл в резиденцию к Ельцину на Валдай и признался, что ситуация безнадежная. Выйти из нее без девальвации невозможно.

- Теперь уже без резкой девальвации. Они сами-то понимали прежде, куда все катится?

- Думаю, что до конца, наверное, и сами не подозревали. Увы, это свидетельство поразительной некомпетентности и безответственности. В течение лета 1998 года было немало было совещаний, обсуждений, переговоров с МВФ. Был получен первый транш мвфского кредита в 4,6 млрд. долларов. Минфин тогда находился в тяжелейшем положении, у него не было средств расплачиваться по ГКО. Но по требованию Чубайса все деньги МВФ направили не в Минфин, с руководителем которого у Чубайса были прохладные отношения, а в жирный Центробанк, и без того имевший огромные ресурсы. Но его возглавлял друг Чубайса Дубинин, который занимался раздачей валюты для друзей-олигархов.

Как только кредит МВФ поступил в Россию (в Центробанк), Чубайс отправился в отпуск в Ирландию, Дубинин – в Италию. Практически все экономическое руководство страны разъехалось на вакации в зарубежные страны. А Россия с каждым днем погружалась в тяжелейший кризис. Дошло до того, что о ситуации в России обеспокоился не кто иной. как Джордж Сорос. Он стал звонить, писать, публиковать статьи в «Файнэншл Таймс». Это Сорос вызвал с каникул Стэнли Фишера, игравшего в гольф где-то на Карибских островах и потребовал срочно ехать в Москву разбираться. В начале августа Стэнли Фишер прилетел в Москву и обнаружил, что Москва пустая, что разговаривать не с кем. На свой страх и риск именно Фишер заставил перераспределить полученный транш, чтобы хотя бы 1 млрд. долларов из полученного кредита достался Минфину. Увы, этого миллиарда хватило расплатиться только за недельный выпуск ГКО. Но Фишер хотя бы продемонстрировал чуточку экономического понимания и ответственности. Но видных реформаторов в Москве не было. И лишь 14 августа 1998 года, когда ситуация стала абсолютно катастрофичной, Стэнли Фишер потребовал от Чубайса возвращения из Ирландии в Москву. Тот вернулся. Но спасти страну от кризиса было уже невозможно.

- Извиняюсь, а кто такой этот Фишер?

- Стэнли Фишер тогда был первым заместителем руководителя МВФ. Он очень известный и уважаемый в международных экономических кругах специалист, автор многих статей, книг, учебников экономики. В настоящее время – руководитель Центрального банка Израиля. Фишер, к сожалению, стал автором ошибочной теории финансовой стабилизации, базирующейся на фиксированном валютном курсе.

Эту теорию МВФ рекомендовал в качестве политики многим странам – заемщикам Фонда. Практически все эти страны рано или поздно оказались в тяжелейших валютных кризисах. Это «Текила-кризис» в Мексике конца 1994 г, кризисы в Южной Корее, Таиланде, Индонезии в 1997 г , кризис в России в 1998 г, в Бразилии в 1999 -м. После российского краха и публичной критики за неверные действия коллеги из МВФ задумались. И в апреле 1999 года Фишер, выступая на совете директоров МВФ, признал, что этот подход оказался неудачным. С тех пор МВФ больше не настаивает на проведении соответствующей политики.

- Значит, наша страна опять оказалась полигоном для испытания неверной теории?

- В известной степени – да. Как, впрочем, и ряд других стран. Но в прошедших дефолте и девальвации главная вина – нашего руководства. Мало ли кто какую глупость рекомендует и навязывает нам? Надо проводить политику в интересах своей страны. Эстонцы послушали советы МВФ, подумали и сказали: спасибо, нам ваши советы – вместе с вашими деньгами не нужны, мы будем проводить реформы сами. Если и будут ошибки, то это будут наши ошибки. Эстонские реформы за эти 20 лет оказались одними из лучших, если не лучшими на всем постсоциалистическом пространстве.

- Ну, Эстония-то маленькая. А Россия большая, без западных денег никуда.

- Когда после августовского кризиса к работе приступило правительство Примакова, то выяснилось, что и такая большая страна, как Россия, в условиях абсолютных минимумов мировых цен на нефть, может обойтись без западных денег. МВФ решил не давать денег Примакову – как оппоненту Чубайса, полагая, что затруднит его работу. А оказалось, что без денег МВФ Россия вышла из кризиса быстрее и легче.

- Миллиард из того транша МВФ Фишер успел передать в Минфин. А остальные миллиарды куда пошли в конце концов?

- Оставшиеся 3,6 млрд. долларов Центробанк Дубинина роздал крупнейшим коммерческим банкам в России, руководители которых имели особые отношения с Чубайсом. Комиссия Совета Федерации, Счетная палата, анализируя причины и ход того экономического кризиса, опубликовали списки этих банков: кто сколько сотен миллионов долларов получил. Ни один из этих долларов на валютную биржу не попал. Банки использовали эти средства, чтобы спасаться самим.

- Можете назвать банки?

- СБС-Агро Смоленского, Мост-банк, Российский кредит, Инкомбанк

- Значит, целого миллиарда долларов хватило лишь на погашение ГКО за одну неделю. Большие же денежки крутились тем летом на рынке ГКО. Объясните, в чем фишка была?

- Сама по себе идея – финансировать дефицит бюджета неинфляционным, неэмиссионным способом – вполне разумная. Многие страны пользуются таким методом. Хотя, конечно, самая правильная идея – не иметь дефицита бюджета вовсе.

Но при финансировании дефицита бюджета с помощью заимствований необходимо жестко следовать одному принципиальному правилу. Процентная ставка по предоставляемым кредитам (например, по ГКО) не должна превышать темпа экономического роста. Позвольте маленькое экономическое пояснение.

Если номинальная ставка по кредитам составляет 5%, а экономический рост 6%, то это означает, что страна может жить, ее экономический потенциал растет быстрее, чем увеличивается ее долг. Если процентная ставка по долгу вырастает до 6%, при сохранении прежнего темпа экономического роста, то государственный долг растет тем же темпом, что и национальная экономика, а соотношение долга к ВВП остается постоянным. Когда же процентная ставка оказывается выше темпа экономического роста, например, достигает 7% при 6%-ном росте, то это уже начало дороги к долговому кризису. Долг будет расти быстрее, чем экономический потенциал, и потому при сохранении такой политики страна рано или поздно придет к катастрофе.

В условиях политики «валютного коридора», введенного Чубайсом, процентные ставки по ГКО никогда не опускались ниже 15%. Это было в 1997-м, когда темп экономического роста лишь на короткое время чуть-чуть превысил 1%. То есть даже в 1997 году, когда наблюдался экономический рост, долг уже рос колоссальными темпами. Когда же в 1998 году экономика пошла на спад, а процентные ставки выросли до 20%, до 30, 40, до 60%, а летом до 120%, то это было экономическое самоубийство. Я писал тогда в «Последнем предупреждении», что ни одна нормальная семья не возьмет кредит на полгода под 120%! А ведь был период, когда ставки поднялись даже до 160%. Сумасшедшие ставки при падающей экономике. Это была искусственно организованная катастрофа, финансовый суицид. С каждой неделей действия властей становились все более некомпетентными и безответственными. И в разгар этого надвигающегося коллапса Дубинин уезжает отдыхать в Италию, Чубайс – в Ирландию.

- А может, все дело в том, что многие крупные чиновники сами играли в эти игры и зарабатывали деньги. Ловили рыбку в мутной воде.

- Это отдельный срез. На рынке ГКО были коммерческие банки, инвестиционные компании, российские и зарубежные инвесторы, частные лица. Это нормально. Но совершенно ненормально, когда на рынке ГКО играли Гайдар, Алексашенко, Кох и другие инсайдеры – лица, работавшие непосредственно во власти и с властью. Эти лица непосредственно создавали валютный коридор, в ежедневном режиме получали информацию о том, какова потребность страны в заемных ресурсах, сколько Минфин собирается погашать, получить, каково соотношение средств, какие ожидаются проценты, каков горизонт планирования этих операций. Это чистый, стопроцентный инсайд.

– Но инсайд в те годы не был уголовным преступлением в России.

- Да, не был. Поэтому тот же господин Алексашенко может спокойно теперь заявлять: да, был первым заместителем руководителя Центробанка, сам создавал этот рынок ГКО, в ежесекундном режиме следил за тем, что происходит на аукционах по ГКО, но я имел право участвовать в покупках этих ГКО. По юридическим правилам 1996-1998 года имел. Но, на мой взгляд, есть еще и нечто другое – моральное понимание, что может и что не может делать чиновник, руководящий этим процессом.

БЕССРЕБРЕННИК НА МИЛЛИОН

- Бог ему судья, этому Алексашенко. Но ведь Гайдар в ту пору не был у власти!

- Гайдар был высокопоставленным правительственным экспертом, принимал активное участие во многих совещаниях в правительстве и администрации президента. Именно Гайдар в июне 1998 г просил меня не делать публичных заявлений о грядущем неминуемом дефолте. Позже выяснилось, что Егор Гайдар вложил в рынок ГКО примерно 1 млн. долларов. Согласитесь, для человека, который никогда не работал в бизнесе, это немаленькие средства.

- Развеиваете вы популярный миф о бессребренике Гайдаре, Андрей Николаевич. А ведь это икона реформаторов. Когда им пеняют на всякие «прихватизации», они обычно кивают на бескорыстного Егора Тимуровича.

- У Егора Тимуровича и Анатолия Борисовича были все возможности, чтобы документально опровергнуть эту информацию и защитить свою репутацию. Однако ни на одно приглашение прийти в Комиссию Совета Федерации по расследованию кризиса они не ответили. Из всех государственных чиновников и экспертов, которых эта комиссия приглашала, они оказались единственными, кто туда не пришел. Со времени дефолта и до своей кончины в 2009 году у Егора Тимуровича было более 11 лет, чтобы дезавуировать информацию о его инвестициях в миллион долларов на рынке ГКО. Этого сделано не было. Впрочем, это не поздно сделать и сейчас его близким, Чубайсу, Алексашенко, Коху. Если таких инвестиций в ГКО не было, если Счетная палата и комиссия Совета Федерация их безосновательно оклеветали, то это можно опровергнуть. Увы, ни Гайдар, ни его коллеги ни разу даже не пытались.

Жаль, что расследование кризиса 1998 года осталось незавершенным. Многое в нашей сегодняшней жизни упирается в том числе в нерасследованность ошибок, а, возможно, и преступлений, совершенных тогда. Если бы это было сделано в свое время, то климат в нашей стране – и моральный, и политический – был бы гораздо здоровее. Кроме того, говоря о моральном облике «бессребреников», думаю, не следует забывать о миллионах наших соотечественников, ограбленных во время дефолта.

- Я тоже пострадал.

- В результате августовского кризиса 1998 года было уничтожено сбережений, частной собственности российских и иностранных граждан – на сумму в 40 млрд. долларов. Был нанесен удар по среднему классу, о необходимости развития которого столько говорили и писали Чубайс и Гайдар.

Скажу более. На наших глазах произошел номенклатурный реванш советской бюрократии и спецслужб. Реванш против новой протодемократической российской власти. Граждане нашей страны оказались жертвами бюрократически-номенклатурной версии экономических реформ. Да, это были рыночные реформы. Но они были направлены на то, чтобы у одного относительно небольшого слоя, группы граждан нашей страны – номенклатурной бюрократии, оставшейся от Советского Союза, сложились бы исключительно благоприятные условия в новой экономической и политической системе. Отсюда и афера с указом о безымянных ваучерах, отказ от компенсации советских вкладов, скоростная приватизация, залоговые аукционы, пирамида ГКО, валютный коридор, кризис 1998 года, много других, казалось бы, несвязанных между собой решений. Но каждое из этих решений, каждая из осуществленных рукотворных финансовых катастроф были во благо номенклатуры, в том числе и спецслужб. Эта группа хотела получить собственность, унаследованную от СССР, для чего необходимо было уничтожить своих реальных и потенциальных экономических и политических конкурентов, закрепиться во власти и обеспечить тем самым экономические, политические, в том числе и силовые инструменты для защиты своей новой собственности и нового положения. И в общем, это надо признать, в целом это им удалось.

- Фантастическая ставка налога на добавленную стоимость, которую пробивал Гайдар в первые же месяцы вице-премьерства, из этого же ряда. Положить промышленность на бок, потом нужные люди скупят ее за бесценок. Правильно?

- Мне трудно говорить, что был именно такой замысел. Но это бесспорно, что результат оказался именно таким.

- Андрей Николаевич, в детстве у меня, как у многих советских школьников, была любимая книга. «Тимур и его команда» Гайдара. Советский Союз 20 лет назад рухнул. Тогда же появился Егор Тимурович и его команда. Ваша команда, по большому счету. Скажите откровенно, положа руку на сердце, на чью мельницу вы льете воду, в чью дуду дудите, рупором каких темных сил выступаете, меча стрелы и молнии в эту славную команду. Ведь они же утверждали и утверждают, что были единственными спасителями России, катившейся в пропасть.

- Вы должны добавить: наверное, вас, Илларионов, еще и «зависть гложет»? Вы же «ждали специально», когда Гайдар скончается, когда «никто ответить не может». Не может ответить «команда». Не может ответить Чубайс, Нечаев, Кох... Действительно, они не могут на это ответить, потому что предпочитают спорить с Сергеем Кургиняном, Виктором Геращенко, Владимиром Жириновским, Сергеем Доренко. Почему? Потому что с ними спорить приятнее, потому что таким образом создается ложное впечатление о том, кто, что и почему делал. Потому что с ними спорить не так трудно, как со мной.

Но это правда – меня действительно «что-то» гложет. Это «что-то» - то, что произошло в нашей стране во многом в результате тех реформ. Меня это действительно «гложет», не дает покоя – как могла произойти такая экономическая, политическая и правовая катастрофа в нашей стране.

Их, видимо, это не гложет. Наоборот, их гложет желание доказать свою непогрешимость.

Да, я тоже член той команды. От этого никуда не деться, это часть нашей истории. Более того, когда двадцать пять лет назад я оказался в кругу многих из этих талантливых, ярких, умных людей, я был горд, что нашлись действительно нерядовые ребята, с которыми можно серьезно обсуждать то, что можно сделать для нашей страны. Это был круг экономистов, историков, социологов, кто, казалось, действительно был обеспокоен судьбами страны, думал о том, как ее надо менять, в каком направлении вести. Это были умные, симпатичные, говорившие на одном языке молодые специалисты, казалось бы, думавшие только об одном – как сделать нашу страну нормальной, цивилизованной, как приблизить ее к мировым стандартам, как вывести из кризиса. Помню, когда в этом круге появился человек по фамилии Гайдар. Мы все выросли на книгах его деда.

Лишь по прошествии определенного времени обнаружилось, что «команды» на самом деле не было. Оказалось, что и по политическим взглядам люди, оказавшиеся в этом кругу, являются очень разными. Есть Сергей Глазьев, у которого одна политическая философия, не случайно, что он оказался в рядах КПРФ и «Родины». У Гайдара и Чубайса – другое мировоззрение, я бы назвал его правым социализмом в идеологии и сислизмом (системным либерализмом) в политике. Есть несколько других людей, включая меня, чье мировоззрение близко к классическому либерализму. Мы все оказались весьма разными людьми.

Позже выяснилось, что и в моральном отношении люди, оказавшиеся в этом кругу, тоже разные. Например, Гайдар и Кох участвовали в рынке ГКО. Но некоторые другие участники наших семинаров в этом не участвовали.

Не стоит давать огульную оценку всей команды. Так же, как не стоит представлять и мои небольшие усилия в сфере исторических исследований как попытку опровергнуть все, что было сделано этими людьми. Что-то было сделано правильно. Что-то было сделано неверно, ошибочно. Надо с этим разбираться и честно давать нелицеприятные оценки. Надо честно сказать: вот это мы сделали правильно. А вот это сделали ошибочно. Сказать самим себе и другим людям. И если есть за что, то и покаяться.

Чего точно нельзя делать – это пытаться создавать из себя и своих живущих и ушедших коллег иконы, культы и храмы поклонения.

P.S. Недавно по ТВ показали сериал о трагической судьбе директора Елисеевского гастронома. Он во времена СССР продавал с черного хода дефицитные продукты «своим людям». По госценам. И был расстрелян! «Младореформаторы» же фактически распродали всю собственность СССР «своим людям» даже не за госцену - за бесценок! И считают себя героями. Многие ошибки, просчеты нынешней власти были заложены тогда, в 90-е. И коррупция, и нечестные выборы с коробками из-под ксерокса, набитыми долларами.

Но «герои» 90-х, отодвинутые позже от власти, опять рвутся ныне на политический Олимп. Мы видели их и на Болотной, и на проспекте Сахарова. Тот же Кох в блоге, пишет о новом развале империи, откровенно намекая нашим руководителям на судьбу Каддафи. На Болотной тот же Алексашенко патетически призывал: «Вор должен сидеть в тюрьме!» О ком это он? О тех, кто лишил россиян 40 миллиардов долларов в дефолт? Ох, как не хочется возврата в лихие 90-е, как бы ни воспевала ныне Ирина Ясина ту «свободу».

Не хочется под ярмо постаревших «младореформаторов», жаждущих реванша. Поэтому нужна правда о тех годах, какой бы горькой она ни была. В том числе правда Андрея Илларионова.

Евгений Черных

http://digest.subscribe.ru/economics/news/n768945760.html