Уход, протест и лояльность

Максим Трудолюбов
Vedomosti.ru                                                                                                                                                  20.01.2012, 00:14

В организации или в стране у каждого есть выбор между тремя типами поведения: уход, протест и лояльность. Руководителям или политикам, конечно, выгодно поддерживать лояльность. Но если положение для граждан ухудшается, они могут выбирать между тем, чтобы уйти(перестать покупать товар, уехать, не голосовать и т. д.), и тем, чтобы вслух выразить свою позицию, чтобы повлиять на процесс. Этот подход предложен 40 лет назад экономистом Альбертом Хиршманом в книге, которая так и называется: Exit, Voice, andLoyalty(в русском переводе«Выход, голос и верность: Реакция на упадок фирм, организаций и государств»).

На русскую историю особенно интересно смотреть через эту призму. Русские князья, цари, генсеки и президенты всегда принуждали к лояльности, наказывали за ее отсутствие — с разной степенью свирепости. Граждане, в свою очередь, часто сталкивались с очень ограниченным выбором. Были моменты, например при Сталине, когда не было ни«выхода», ни«голоса». Только лояльность. Но на наибольшей протяженности нашей истории выбор, пожалуй, был. Это был выбор между лояльностью и уходом. Конечно, не у всех он был одинаковым. У крестьян выбора не было почти 300 лет. У князей, бояр, дворян и советской элиты выбор иногда появлялся, и им немногие, но все-таки пользовались.

Сам уход тоже мог быть разным. Может быть, в российской истории сохраняется одна из самых богатых коллекций выходов, уходов, исчезновений всех типов и оттенков. Бывали громкие политические истории — например, бегство Андрея Курбского при Иване Грозном, отъезд Александра Герцена при Николае I или решение Рудольфа Нуреева не возвращаться в СССР при Хрущеве. Бывали — в огромном множестве — негромкие истории: бегства, отъезды, невозвращения малоизвестных людей, ставшие достоянием статистики. И больше всего во все времена было уходов тихих, не попавших ни в газеты, ни в статистику. Отказ от любой работы, связанной с чувствительными сферами, с политикой, физический труд, уходы в молчание, в себя, в религию — самая давняя и миллионами душ опробованная реакция на жизнь в России. Позднее появление в России светской литературы — одно из проявлений этой традиции.

Выбор в пользу лояльности более прямолинеен. Самые преуспевающие в сфере лояльности и при царях, и при генсеках, и при президентах получали огромные богатства, но должны были платить за это, как правило, сделками с совестью, готовностью перешагнуть через близких и коллег. Лояльности приносились и человеческие жертвы — в виде доносительства. Еще одна плата за лояльность — полная потеря«голоса».

На фоне прошлого наши времена тихие и неагрессивные. Только модели поведения все равно сохраняются — вблизи к власти и деньгам. Доступ к ресурсам по-прежнему обусловлен лояльностью и по-прежнему предполагает и сделки с совестью, и отказ от голоса. Лояльность в наше время поддерживается не столько силой, сколько«подсадкой» на источники благ, на доступ к возможности очень много зарабатывать. А отказ от лояльности, даже мягкий, означает утрату доступа. Так и желание обрести голос может означать исключение из числа«подключенных». Эти вещи на глазах теряют остроту, смазываются. Но все равно невозможно не поразиться удивительной прочности этих констант русской истории. Уход в разных формах актуален ровно как при Грозном и Сталине — пусть это и очень комфортабельный уход, с домом в Англии.

А вот история«голоса» или протеста у нас прерывистая и короткая. Чтобы выбрать протест, нужна независимая позиция, возможность существовать на свои, кровно заработанные. Нужно и остаться в живых после всего, что скажешь в слух, т. е. нужна защита«голоса», т. е. право.

Вот о чем идет разговор буквально сегодня: достаточно ли в сегодняшней России людей, не завязанных на кормление из центра, т. е. не миллиардеров и не бюджетников, чтобы можно было надеяться на перемены действительно глубокие? То есть на переход к подчинению законности. Если людей, способных выбрать не только лояльность и бегство, но и голос, уже много, то мы можем надеяться на новый период в российской истории. Это, может быть, звучит выспренно, но посмотрите сами на прошлое России через призму ухода, голоса и лояльности. Убедитесь, как много одинаковых историй вы найдете. И захочется, чтобы эти несчастные«константы» ушли в прошлое.

Автор — редактор отдела«Комментарии»

Эта публикация основана на статье «Республика: Уход, протест и лояльность» из газеты «Ведомости» от 20.01.2012, №9 (3023)