Продолжение
- Не поддавайся, - сказал я с нескрываемым
сочувствием.
- Я, вовсе, и не намерен. У меня дугой план. Как ты
заметил, я в хороших отношениях с влиятельными людьми. Понимаю, ты считаешь
их пьяными занудами, и я не спорю, они
ведут себя ужасно, но от этого они не перестают быть людьми. Хозяева
театров цирка выезжают за границу, как я
слышал, они неплохо там зарабатывают. Если верить сплетням, кое у кого лежат
крупные суммы на счетах в заграничных банках. Каким образом они делают деньги?
Простым. Берут взятки с тех артистов,
которые хотят выехать в заграничные гастроли. До конца я не уверен, но именно о
«циркаче» ходит множество слухов. Я его не люблю, но кто знает, вдруг
пригодится, хотя, скорее всего, дни го сочтены.
Я спросил, почему, вместо того, чтобы думать о
побеге на Запад, он не пробует остепениться, образумиться.
Борис вздохнул.
- Ты так ничего и не понял. В чём я, по-твоему,
должен образумиться? КГБ для меня не страшен. Не об этом речь. Я её боюсь. Она найдёт
меня повсюду, самолюбива и очень мстительна, я в ловушке. Я ей нужен, но и мне
не жить без её покровительства. Без неё я пропаду. Это только вопрос времени, поэтому,
я должен крутиться быстрее, чем они, - он резко тронул автомобиль, ловко
объехав двух пьяниц на проезжей части.
- Вся Россия сейчас пьяная! Водка – единственное лекарство
от наших забот.
Я молчал. Мы поехали через мост, потом вниз по
улице Горького, к Колонному залу. Вдруг Борис затормозил с визгом шин.
Милиционер, остановивший нас, был весьма неприветлив.
- Прошу документы, бросил он сухо.
- При себе нет, вежливо ответил Борис. – Они дома
и в абсолютном порядке. Милиционер не ответил, но сделал знак, чтобы мы
подождали. Вошел в свою будку, и через секунду вернулся с отвёрткой в руке. К
моему удивлению, он начал откручивать номерные знаки с «Понтиака».
- Что вы
вытворяете?! – Борис с ходу впал в истерику. – Перестаньте, я возьму такси,
съезжу домой и привезу вам документы.
Милиционер методично отвернул оба номерных знака,
а потом наклонился к открытому боковому стеклу.
- Вы,
конечно, знаете, что в Москве не разрешается ездить без номерных знаков. Это
противоречит правилам.
Я думал, что Борис го ударит. Я боялся, что он
взорвётся.
- Слушай,
что я говорю! Немедленно поставь эти номера на место, или пожалеешь, что
родился на свет!
Милиционер ждал этого взрыва – видно не впервой
поделывал эти трюки владельцами «Понтиаков».
- Как
долго вы будете здесь на посту? – напирал Борис.
- Это не ваше дело, но достаточно долго, -
спокойно ответил милиционер.
Борис демонстративно записал номер постового и
спокойно вышел из машины. Милиционер пытался задержать его – надо откатить
машину подальше, в тупик. Борис оттолкнул его в сторону.
- Это
сделаете вы! Правила запрещают управлять автомобилем без номерных знаков. А
правила нарушать нельзя.
Я засеменил за Борисом, он быстро направился к
ближайшей будке телефона – автомата. Через стекло будки до меня доходил
приглушенный голос Бориса, вскоре он начал улыбаться.
Едва мы вернулись к «Понтиаку», перед ним уже
остановилась большая черная машина. Мужчина в штатском резко жестикулировал и
грозным голосом требовал от милиционера немедленно вернуть номерные знаки
товарищу Буряце. Товарищ Буряца широко улыбался.
- Зачем ты
без конца провоцируешь людей? – раздраженно спросил я. – Когда – нибудь влипнешь,
и влипнешь серьёзно.
- Если я
влипну, то потяну за собой большую грязную кучу.
Видимо, я не сумел скрыть своё беспокойство, Борис
рассмеялся:
- Не переживай, Стэнли. Как долго будет жить
дорогой товарищ Брежнев, так долго я буду в безопасности.
- Пойдём немного прогуляемся, - сказал Борис,
направляясь к Красной пощади.
Со дня нашей последней встречи пошло довольно
много времени. Был прекрасный тёплый вечер. Когда мы подошли к ГУМу походка
Бориса крадущейся, он озирался по сторонам, как загнанный зверь.
- Вот так
и живём, - сказа он угрюмо. – За мной по пятам ходят несколько сотрудников КГБ.
Я уже знаю их.
- Они
действуют в открытую, - не поверил я. - А как же Галина?
- Всё
страшно усложнилось, - сказал Борис мрачно. – Они выслеживают меня, чтобы
дискредитировать её отца, если удастся. Я говорю «они», но всё здесь замыкается
на одном человеке – Андропове. Он копает под Брежнева и под тех, кто с ним
работает.
- Разве
Брежнев престал быть всесильным? – удивился я.
- Время
правления Брежнева подходит к концу, и вороньё уже слетается. Вероятнее всего,
Андропов основной преемник. – На лице Бориса появилась безрадостная улыбка. – Человек,
который больше всего знает грязи о Брежневе, окажется победителем. Андропов
усиленно распространяет идею среди старой гвардии, что главное, чего он хочет,
так это очиститься от коррупции.
Мне казалось, я слушаю пересказ фильма о кошмарах
мафии.
- Андропов ведёт досье на всех из ближайшего
окружения Брежнева, - продолжал Борис. – Моё досье называется: «Цыган Борис, любовник
Галины»
От этой мысли мороз пробежал у меня по коже. В то
время я подумал, что в том досье, наверняка, есть страничка, посвященная мне. И
мне сразу захотелось домой Лондон! Однако,
я изобразил на лице подобие улыбки, и продолжал:
- Ничего, всё обойдётся! Откуда ты всё это
знаешь? – спросил я, надеясь, что всё это окажется бредом испуганного человека.
- Я знаю, - сказал он резко. – Я знаю, Глин
кладезь информации, когда выпьет. Я знаю об интимных подробностях жизни и
дипломатических хитростях товарища Брежнева больше, чем кто-либо другой в
Москве.
Я пытая переменить предмет разговора. Может
случиться, вдруг сейчас услышу такое, что не позволит мне выбраться из России.
Борис жестко улыбнулся:
- Не беспокойся,
Стэнли. Будь моим проповедником, отец Стэнли. О, мой отец, я очень боюсь, и мне
бы хотелось, чтобы кто-нибудь знал об этом, в случае, если я вдруг исчезну. Не перебивай
меня! Ты помнишь тех цыган, с которыми я тебя познакомил в Вильнюсе? Одному из
них я заплатил очень много денег в твёрдой валюте, чтобы он сохранил кое-какие
бумаги в надежном месте. Страница за страницей, огромный документальный роман о
наших высших должностных лицах. Это моя единственная защита. Только троньте
меня, и тут же Запад будет ошарашен этой информацией. Это, своего рода, шантаж,
не правда ли? А что делать? Брежнев очень серьёзно болен. Это факт, хотя, его
личный лечащий врач пытается скрыть это даже от членов его семьи. Они все прекрасно
понимают, так же как и Андропов. Такое невозможно скрыть, все всё знают. А
теперь слушай и запоминай. Недавно Галина, особенно довольная мной. Сказала: «Борис,
почему бы нм вместе не оторваться за границу? Мы могли бы жить там фантастической
жизнью».
Конечно, мне нравилась эта идея, но я сдерживал
себя. А вдруг она проверяет меня? Но наследующий вечер она вновь заговорила об этом.
Ты знаешь, она безумно любит бриллианты. Она пойдёт на всё ради них.
Продолжение следует.
Источник - журнал Интерпол Москва 1992 год.
Комментариев нет:
Отправить комментарий